Алина Ляшенко о миллионе алых роз
«В общем, утро было бы действительно самым обычным, если бы в узком переулке не появились арбы с редким и лёгким грузом. Арбы даже не скрипели под ним. Целые озёра запахов – освежающих, ласковых, ярких и нежных, радостных и печальных, наполнили воздух. Люди глазели на непонятное зрелище». Так описал начало этой истории Константин Паустовский в прозе. Через одну минуту вам надо рассказать эту историю, но только в стихах.
Рабочей версии нет, и капитан берёт минуту в кредит. Крюк повторяет вопрос, в процессе одёргивая Овдеенко, жмурящуюся в зале. По истечению времени ведущий зло отчитывает Повышеву, мол, к концу первой минуты, благодаря Самулёву, знатоки почти нашли правильный ответ, но во время второй минуты ушли совсем не туда и профукали кредит впустую.
Отвечает Алексей Самулёв:
- Вы же всё перечислили, даже до конкретики уже дошли, – напутствует Крюк знатока.
- Да, я перечислял…
- Что Вы перечисляли?
- Я перечислял, у меня было два направления…
- Давайте одно.
- Я говорил о цветах, о каких-то таких вещах, от которых запахи идут.
- Так, ну это… То, что цветы, да.
- А ещё говорил…
- Не надо, – останавливает ведущий, намекая, что «цветы» – верное направление. – Ну как? Арбы с лёгким грузом, с различными запахами. Так что это за история в стихах, которую вы все знаете?
- Мне кажется…
- Расскажите историю про цветы. Причём, про конкретные.
Самулёв начинает судорожно соображать. Друзь с Козловым подают Брейтенбихеру какие-то знаки взмахами рук, тот отвечает им пожатием плечами:
- Подсказка была что ли, Дмитрий? Кто-то подсказывал, по-моему, – интересуется Крюк у Защитника телезрителей.
- Только Вы, – отвечает Брейтенбихер.
- Итак, надо отвечать! Отвечайте!
- Хорошо, есть версия. Ммм… Миллион, миллион, миллион алых роз, – выдаёт Самулёв, и зал разражается аплодисментами и воплями.
- Ну я же слышал, что это была версия Дмитрия Панайотти, который, это всё…
Правильный ответ: Паустовский рассказал в прозе, а вы знаете эту историю благодаря Андрею Вознесенскому: «Жил-был художник один». Целую минуту опытная команда вспоминала песню Раймонда Паулса.
Ведущий сообщает, что у него есть решение, но он хочет опросить магистров и академиков. Козлов тянет руку и говорит, что давно решено, что за столом подсказок не бывает. Крюк замечает, что их не бывает для распорядителей, а не для ведущего. Андрей Анатольевич откланивается со словами, что когда ведущему не нравится чьё-то мнение, он затыкает говорящего. Крюк взрывается, хуля магистра за попустительство. Тот парирует тем, что подобные случаи уже случались 280 раз, и внимание на них не заострялось.
Друзь коротко говорит, что подсказка была со стороны ведущего, за что ему следует дать красную карточку. Сиднев считает, что засчитывать ответ нельзя, Поташёв – что можно.
Чевдарь хочет продолжения игры. Ведущий его отчитывает за тягу к зрелищу в ущерб его качеству. Медведева, как и Друзь, винит самого Крюка, он-де спровоцировал ситуацию. Полянская поддерживает Чевдаря. Сумачакова игнорируется и слово передаётся Брейтенбихеру. Тот считает, что засчитывать нельзя.
В итоге Крюк говорит Повышевой, что прекрасно относится к её команде, а потому считает, что им такие победы не нужны, и присуждает поражение в раунде и в игре.